Леон Бога в 1932 писал:

«Политика приближения к православной России, учрежденная Димитрие Кантемиром, при всем разгроме под Стэнилешть, была продолжена в XVIII и XIX веках частью молдавского боярства, особенно высоким клиром Молдовы». Потомки великого царя Петра I тоже не отказывались от роли покровителей православных христиан Оттоманской империи; а войны, которые вели русские ради исполнения мечты Петра Великого, были оправданы желанием избавления христиан от «ига тиранов». Благожелательное отношение русской политики к православным народам пробудило большие надежды. Часть православных, желающих сражаться с оружием в руках рядом с русскими войсками, массово расположились на территории Российской империи. Известно, впрочем, что в русской армии, воевавшей с турками в XVIII веке, было много молдаван; а в последней четверти этого века формировались даже отдельные части с национальными военачальниками. Эти молдавские воины, истинные крестоносцы, вписали полные отваги страницы в историю русско-турецких войн, побуждаемые истинной верой, что сражаются за идею христианства, которая в ту пору совпадала с идеей свободы.

С воодушевлением воюющие с турками, они выражали христианскую политику времени. Ту же православную политику наблюдаем и в XIX веке, когда русские продолжали войны «освобождения православных» и часть молдавского боярства идентифицировалась с этой политикой России. Только так мы можем объяснить и отношение этого боярства в 1812 году к Бухарестскому миру, на основании которого Молдова к востоку от Прута переходила «под покровительство всемилостивейшего императора».